«…кресному Романови…»

Автор «Слова о полку Игореве» на протяжении всего текста поэмы, называя имена князей Киевской Руси, каждый раз к этим именам добавляет «заслуженные» прилагательные: «Старый Ярослав», «храбрый Мстислав», «светлый Игорь», «яр тур Всеволод», «буй Рюрик и Давыд», «осьмомысл Ярослав», «великий Ярослав», «храбрые Святославичи Игорь и Всеволод», «великий Святослав», «удалые сыновья кн. Глеба», «буй Святославич Игорь» и… вдруг «красивый Роман». Вот этот отрывок с упоминанием «красивого Романа»: «…иже зареза Редедю предо полкы касожьскыми, красному Романови Святославичу…». Прилагательное «красный-красивый» не отнесешь к выше перечисленным доблестным и храбрым князьям. «Красивый» (в ж.р.) больше подошел бы одной из княгинь или же княжеским дочерям. Академик Д.С. Лихачев в своей книге «Слово о полку Игореве» 1955 г., предназначавшейся для хрестоматийного чтения, сообщает, что Роман Святославович — это князь тмутараканский; отец у него Святослав Ярославович; один дед у него Ярослав Мудрый. У Романа был брат — черниговский князь Олег Гориславич; князь Роман был убит половцами в 1079 году.

Бродячий певец Боян, опуская свои худые пальцы на гусельные струны, начинал петь свои былины о поре междуусобных стычек между князьями Киевской Руси и тех князьях, которые отличались то храбростью, то умом, то своим величием. Вот как, по предположению неизвестного автора «Слова о полку Игореве», бродячий певец Боян это воспел бы: «…Тогда пущашеть 10 соколов на стадо лебедей: которые дотечаша, та преди песнь пояше — старому Ярославу, храброму Мстиславу, иже зареза Редедю предь полкы касожьскыми, кресному Романови Святославличу…». Все это он «…Помняшеть бо, рече, первых времен усобице…».

Академик Д.С. Лихачев этот отрывок предполагаемого бояновского пения перевел так: «…Вспоминал он, как говорил, первых времен усобицы. Тогда напускал десять соколов на стадо лебедей: какую лебедь настигали, та первой и пела песнь — старому Ярославу, храброму Мстиславу, что зарезал Редедю пред полками касожскими, красному Роману Святославичу…».

После моей палеографической расшифровки этот отрывок поэмы на старорусском языке без «темнот» зазвучал так: «…Помняшеть нарече первых временъ усобице тогда пущашеть 10 соколовъ на стадо лебедей, которыи напреди песнь пояше — старому Ярославу, храброму Мстиславу, уже зареза Редедю предъ полкы касожьскыми, кресному Романови…», а на современном русском языке: «…Вспоминая скороговоркой первую пору междуусобиц, тогда пускал десять соколов на стадо лебедей, которые, достигнув струн, прежде всего пели песнь старому Ярославу, храброму Мстиславу, который зарезал Редедю перед полками касожскими, крестнику (Ярослава) Роману…».

В первотексте XII века не было слов «бо рече», как это переведено у А.И. Мусина-Пушкина, а у Д.С. Лихачева «как говорил». Неизвестный автор «Слова» написал слово «нарече» — скороговоркой; «наречь» — скороговорка — так толкует это слово В.И. Даль в своем словаре старорусских слов. Таким образом, автор поэмы не только рассказал о «древе» — деревянных гуслях Бояна, о его «10 соколах» — худых пальцах, а и о самом характере песен — былин, которые произносились скороговоркой. Ну а крестным отцом у князя Романа мог быть его родной дед Ярослав Мудрый или же второй дед — храбрый Мстислав — брат Ярослава Мудрого. В тексте поэмы не совсем ясно сказано, чей же крестник Роман. По-видимому, это родство в Киевской Руси современники автора «Слова о полку Игореве» хорошо знали, поэтому автор это и не уточняет.

31.07.98 г.